Хуснутдинов Андрей - Туника Таис Афинской


Андрей Хуснутдинов
ТУНИКА ТАИС АФИНСКОЙ
Сидя в кресле и поворачивая голову, как тяжелое прицельное устройство,
Владимир наблюдал за летающей под потолком мухой. Он думал о том, что у
этого счастливого насекомого есть своя цель в жизни - поесть, набить
брюшко, чтобы назавтра также зюзкжать, изводить людей и напоминать им о
философии. То есть у самого Владимира цели не было. Он дождался, пока муха
села на подлокотник кресла, выпустила хоботок, и оглушил ее статьей о
собаководстве. И вышел из квартиры.
Во дворе никого не было. Во дворе сушилось белье.
В небе летел самолет.
Попинав скамейку, Владимир придумал, что в доме нет хлеба, из чего
следовало, что нужно идти в булочную и думать, что лучше - калачи, батоны
или бублики.
Булочная находилась кварталов через двадцать, и это было хорошо. На
пустой автобусной остановке сидел лысый старик и, придерживая локтем сетку
с огурцами, читал газету. Сетку нюхала тонконосая шавка подозрительного
экстерьера. Из соседнего двора вывернула белая "Волга" и, набирая скорость,
помчалась по дымящемуся июльскому асфальту...
Девушку Владимир заметил не сразу - солнце в глаза било.
Девушка стояла прямо посреди дороги, то есть прямо на проезжей части,
и издали Владимиру было пока ясно то, что она о чем-то думает. Думает так
сосредоточенно, что не видит грузовика, выруливающего на эту полосу
движения...
Он сделал еще несколько шагов и остановился.
Старик с шелестом перевернул страницу. Шавка зевнула...
Девушка не двигалась. Поза ее о чем-то напоминала Владимиру, о чем-то
из романа про Таис Афинскую, в котором было также жарко, но главное были
идеи, и идеи эти обладали такой силой, что заставляли забыть об
окружающем... Дура, со злостью подумал Владимир.
Грузовик, выпустив облачко дыма, с озабоченным видом - с каким всегда
ездят грузовики - помчался к девушке...
Что-то сжалось у Владимира в груди, и он даже забыл, что за черным
стеклом кабины может сидеть кто-то разумный, кто-то такой же, как он,- его
гипнотизировал бестолковый, слепой взгляд фар, устремленных на девушку.,.
Прошло еще несколько секунд, и он понял, что грузовик не остановится. "Эй!"
- крикнул он, но вместо ясного грудного звука из его рта вылетел жалкий
хрип.
Старик поднял лицо и сложил газету. Шавка тявкнула...
Закашлявшись, Владимир помахал рукой. Расстояние между девушкой и
бестолково таращившимися фарами над мощным бампером убывало с неумолимой,
страшной быстротой.
- Дура! - неожиданно для себя рявкнул он - получилось,- и бросился на
дорогу...
Рев многосильного двигателя втискивался между до-мов. На темно-зеленом
пыльном капоте Владимир успел различить железную нашлепку со страшными
буквами: "КрАЗ"...
- Дура!
Времени не было - почти не было. Девушка оглянулась и взвизгнула,
Владимир сбил ее с ног, и оба покатились на газон между дорогой и
тротуаром.
Мимо оглушительной стальной лавиной пронесся грузовик...
Владимир, точно авоську с битым стеклом, вытащил из-под себя левую
руку - рука была странно легкая и в крови - и поджал колени...
Заскрипели тормоза...
Боль возникла вспышкой, ослепив на миг... Он охнул. Что-то нaдo было
делать, и он лишь придумал подползти к дереву и потереться о него затылком.
"Раз-два, раз-два," - взялся он считать при этом, как будто делал
пробежку... Чуть-чуть стало отпускать, но как-то странно, и он понял, что
рука немеет... Отдышавшись и подняв глаза, увидел над собой вытянутые
лоснящиеся шары лиц девушки и водителя.
- Ну что? - оскалившись, прогудел водитель,



Содержание  Назад